Вот наткнулся на историю:

Где-то в гетто...

Федя Баклан уложил пятерых.

Бакланом он звался не по кликухе, а по паспорту. То была его фамилия и беда. В среде, где он рос, слово это имело оскорбительный оттенок. Бакланами называли глупых салажат, которые больше трепались, чем делали.

Себя он к таковым не причислял.

Федя стал чемпионом по боксу среди юниоров уже в пятнадцать, и это спасало его от множества других бед. А их вокруг хватало: жизнь на районе мало отличалась от жизни на ринге. Никто из местных цеплять Федю не смел: его побаивались и уважали. Чего не скажешь о залетных гастролерах, любивших порой кидать рамсы на чужой поляне. Они цепляли, к своему несчастью. Дело в том, что ни высоким ростом, ни косой саженью Федя не отличался и на первый взгляд особого впечатления не производил. Но то лишь на первый.


Бил он всегда резко, без предупреждения. Короткий слева был его коронным. Враг оказывался на траве раньше, чем успевал сказать "лох". Точнее, округлить губы в "ло" сопернику обычно удавалось, но тут следовал резкий в челюсть, и звук "х" выходил уже с хрипами из окровавленного рта.

К сожалению для района, участия в пацанской жизни Федя не принимал. Он окончил техникум, устроился вышибалой в ночной клуб и тихо жил себе, ни с кем не корешась. Силу свою он знал и ценил, не растрачивал по пустякам. На провокации не поддавался и отправлял в нокаут, лишь когда иного выхода не было.

А тут враз умотал пятерых. Молодых и дерзких. За голый базар.
Вот как дело было.

Шел Федя как-то утром после смены, уставший и недобрый. На работе что-то не склеилось, начальник разнос устроил или еще что. В общем, шел он по своему району, и уже почти подходил к родному подъезду, как услышал откуда-то справа:
— Эй ты, иди сюда.

Федя напрягся. Подобной дерзости по отношению к нему давно никто не позволял. Тем более на районе. Почти под отчими окнами. Реакция у Феди была молниеносной, но такого он явно не ожидал. И напрягся. И разозлился еще больше. На внезапного агрессора, на себя, на то, что напрягся.

Федя всегда отличался хладнокровием. Он быстро взял себя в руки и продолжил путь. Помешательство длилось не более секунды. Он пошел дальше, не замедляя, но и не ускоряя шага. Ни одним мускулом не выдал растерянности.

Но справа снова донеслось:
— Э, ты, иди сюда, нна!

Феде пришлось повернуть голову. Боковым зрением разглядел он на лавке, метрах в пятнадцати, пятерых.

Короче, ушатал их Федя за всю хуйню.

Cам он о случившемся рассказывал с неохотой.
— Иду я по району, — говорит, — и вдруг слышу — че за нахуй — "Эй ты, иди сюда."

Как выяснилось впоследствии, наезд был спровоцирован по отношению к некоему случайному тщедушному поцику, коего Федя не приметил. А мальцы не обратили внимания на Федю. Возможно, в силу его невеликого роста.

Но Федя-то этого не знал.— Короче, думал я мимо пройти. Но блядь, — сокрушался Федя, — когда они сказали: "Э... НУ ТЫ, БАКЛАН", — я просто не выдержал.

Не уверен - не баклань! ;-)